Памятник.

Фарс в трех актах.



Акт I



Личный кабинет Альдо Ракана. На столе стоят картонные макеты античных храмов в масштабе. Альдо, мурлыкая под нос хвалебную оду в свою честь, передвигает их по столу, разбирая место в центре, куда и водружает конную статую.

Входит Робер.



- А вот и ты, - Альдо радостно улыбнулся вошедшему.

- Угум, - буркнул в ответ Робер. – Ну, что на этот раз случилось?

- Смотри, - Альдо подводит Робера к столу. – Что скажешь?

- Что ты совсем спятил. Солдатиков я бы еще понял, но это…

Альдо отмахнулся.

- Да ладно. Я еще пока в своем уме. Это план переустройства Раканы. Сохранился еще со времен Беатрисы Борасски.

Робер задумчиво оглядывает легкомысленные портики и летящие лестницы:

- Раз за столько лет не пригодился, то, значит, что-то с ним не так.

- Да вряд ли. Сам вот посмотри. Храмы есть, колонны есть, статуи есть… - Альдо поочередно берет макеты и, со всех сторон показывая Роберу, ставит на место.

- Есть, - утвердительно кивнул Робер. – Вот эта, например. Памятник неизвестному всаднику на неизвестной в природе лошади.

- Это мой памятник, - обиделся Альдо. – В память триумфального въезда истинного Ракана.

- Ааааа, - протянул Робер. – И зачем он тебе?

- Как зачем? – не понял Альдо. – Прославиться.

- Хочешь прославиться – раздай народу зерно.

- Народу не нужно зерно, народу нужен памятник герою. – Гордо встает в позу, этого самого героя изображая.

- Ну-ну, - неопределенно пообещал Робер. – Скульптор-то хоть лошадь видел?

- Видишь ли, - начал Альдо, - я еще не нашел скульптора. Верного скульптора. Не посоветуешь?

- Откуда, - развел руками Робер. – Я знаю только с десяток верных человек, но среди них нет ни одного скульптора.

- Жаль, - Альдо полностью погружается в любование проектом. Робер, в очередной раз пожав плечами, уходит.





Акт II



Багрелее. Камера Штанцлера. В камере кроме Штанцлера присутствует Альдо Ракан. Сам Штанцлер, близоруко поднеся к лицу бумагу, изучает проект.



- Очень, очень интересно. Сразу понимаешь, что имеешь дело с дальновидным правителем. – Штанцлер благосклонно кивает, водя желтым ногтем по проекту.

Альдо довольно пыжится.

- И чем же может помочь блистательному правителю бедный узник?

- Мне нужен скульптор, способный оценить величие замысла и воплотить его в мраморе.

Штанцлер прикрывает глаза и надолго задумывается, Альдо не прерывает.

- Знаю такого. Кагет. Потомственный. Имя, не выговоришь, но фамилия у него Церетели. Жил в квартале художников, правда, на отшибе. Но пользовался благосклонностью у прежнего гражданского коменданта Килеана.

Альдо благодарит Штанцлера и уходит, аккуратно свернув ценный проект трубочкой.



Акт III



Двор королевского дворца. На дворе возвышается нечто масштабное, затянутое белой тряпкой. Рядом с гордым видом ошивается Альдо Ракан, возле него стоит Дик Окделл. Чуть в отдалении порознь пасутся Придд и Эпинэ. Идиллия.



- Ну и что ты хочешь нам показать, - Робер как всегда слегка невежлив. Дик оскорбленно морщится, Придд безразличен.

Альдо театральным движением сдирает тряпку, взглядам зрителей предстает творение великого Церетели – Памятник Петру (ага, тот самый, со штурвалом).

Робер, неодобрительно качая головой:

-Опять тебе вместо лошади Леворукий знает что подсунули.

Альдо, обиженным голосом:

- Это корабль!

- О, какая аллегория наших будущих морских побед! – Дик аж задохнулся от восхищения.

- Да, наши будущие морские победы не могут сравниться с прошлыми. В величии. – уточнил Придд.

- Угу, а чего ты там от своего корабля оторвал, – заметил вдруг наблюдательный Робер. – И самое главное зачем?

- Ну тебя, - отмахнулся Альдо, - ничего ты не смыслишь в величии и морских сражениях.

- Это да, - с удовольствием признал Робер, - и разбираться не собираюсь.

- В общем, считаем, что Повелители статую одобрили и ее можно устанавливать на площади.